Когда на нее находило, она начинала как-то странно говорить, и, видимо, у нее ломило виски, потому что она часто и нетерпеливо подергивала головой. Бывало, потянется за чем-то - за ложкой или за ножом - и промахнется, хлопает слепо рукой по столу или краю умывальника, никак не нащупает. Или спросит: "Который час?" - даже если огромные круглые кухонные часы прямо у нее перед глазами. И как всегда в такие моменты - один и тот же резкий, подозрительный вопрос: "Что, кто-то в дом апельсин приволок?".
Мы молча болтали головой. Апельсины были редкостью; отведать их нам удавалось нечасто. Иногда их продавали на рынке в Анже - пухлые, испанские, с толстой бугристой кожурой или красноватые, южные, с более тонкой шкуркой, разрежешь - обнажиться лиловая, с содранной пленкой мякоть. Мать всегда шарахалась от этих лотков, будто от одного вида апельсина ее тошнило. Раз, когда одн сердоболная торговка дала нам на всех один апельсин, мать не пустила нас в дом, пока мы тщательно не вымыли руки и рот, не выскребли по ногтями и не протерли кисти лимонным бальзамом с лавандой. Даже и после этого она утверждала, будто от нас несет апельсиновым маслом, и два дня держала окна раскрытыми, чтобы запах окончательно выветрился. Конечно же, при подходе сильных приступов апельсины ей просто чудились. Запах апельсины вызывал у матери мигрень, и она целыми часами лежала в темноте, положив на лицо платок, смоченный лавандовым маслом, держа под боком спасительные таблетки. Как я узнала впоследствии, это был морфий.
Джоанн Харрис
"Пять четвертинок апельсина"


Запахи... противные запахи.. вчерашний приступ начался еще утром, когда омерзительно запахла вода и я, мельком подумала, что в положении. Потом слегка отпустило, накатило ближе к вечеру и окончательно накрыло ночью.
Ночью шел снег.

С трудом прихожу в себя.
Голова рассссссскалывается. С трудом думаю и передвигаюсь.
Прошло пол дня, а у меня ничего не сделано.

Я готова умереть среди страничек этой книги